
Милый Вовочка! Как славно, что ты есть на свете. Узнав о тебе, я каждый день, словно в первый раз, с нетерпением жду свидания. Слава богу, ты уже взрослый и мы с тобой можем позволить себе более тесные встречи, не опасаясь родителей или закона — в 18 лет это можно. Дорогой, ты не пугайся, я хочу тебе кое в чем признаться. Так получилось, что у меня были до тебя тесные встречи со всеми твоими друзьями — но ты простишь меня, милый, правда? Ведь все-таки мой выбор остановился на тебе. Наверное, это потому что ты не такой, как все — ты единственный, кто еще не знал меня близко. Вовочка, я хочу сделать твои годы молодости незабываемыми. Может быть, это во мне звучит весна, как знать, это действительно похоже на призыв весны. Вова! В этот праздничный день я прошу тебя об одном — зайти ко мне в гости, ведь это бывает так редко. Но во мне теплится надежда, что с этого визита наши встречи станут постоянными. Искренне твой, районный военкомат. Едет новый русский на 600-м, весна, настроение хорошее, вдруг видит — из дверей какой-то столовки выбегает толпа поваров — и за мужиком. Догнали, бить хотят. Он останавливается: — Что такое? — Да вот, Сидор Иваныч — это Боря Ицкович опять! Взял две котлеты, а по пути к кассе одну из них в супе утопил, чтоб не платить... — Нате вам 100 баксов... Иди, мужик. Вечером едет — огни, музыка играет, телка рядом, хорошо. Вдруг видит — утрешний мужик бежит, а за ним баба, и туфлей старается ему по голове ударить. Он останавливается: — Что такое? — Да вот, Сидор Иваныч — Боря Ицкович опять! Я ему — минет, а он, вместо денег, партию зубной пасты предлагает, по бартеру... — На тебе 200 баксов... Иди, мужик. Через месяц, едет новый русский в Америку, по делам. 600-й, конечно, с собой привез. Едет — небоскребы, красота, настроение хорошее. Захотелось поссать — он раз, к каким-то кустикам подрулил. Справил дело, а тут — полиция! — Парковка в неположенном месте, нарушение общественного порядка в Центральном парке. Как? Еще и взятка?! Идет суд. Перечисляют грехи... Судья — Бац! молотком по столу: — Обвинение отклоняется! Вы свободны! Нагибается к новому русскому и, шепотом: — Увидите Борю Ицковича, передайте, пожалуйста, как я вас сегодня выручил...
Шла весна 1945 года. Заехав в лес, Штирлиц остановил машину. Он открыл окно и вдохнул полной грудью сладкий весенний воздух. В это время, глубоко под ним, в секретном бункере, Гитлер отчаянно оттягивал свой конец.
Весна. Тепло. Появляется бугорок, оттуда высовывается червячок. Появляется второй бугорок, там тоже появляется червячок и говорит: — Я вас люблю! Первый отвечает: — Ты что, дурак? Я же твоя задница!
Весна. Во дворе стоит свежепригнанная иномарка. Под лобовым стеклом лежит записка: «Хочешь себе такую?» Рядом, на капоте, чем-то острым нацарапано: «А вы с какой целью интересуетесь?»
Весна. Граждане в метро уже стали более компактными, чем два месяца назад, но еще не настолько пахучими, как через два месяца вперед.
Весна. Пасмурная английская погода. Английский Лорд в своем замке на берегу Темзы сидя в кресле-качалке перед камином потягивает английский чай. Тут вдруг с грохотом заваливается в комнату его старый слуга и начинает кричать: — Сэр, сэр, вода сэр, топит сэр, река сэр, сэр... На что невозмутимый лорд отвечает: — Что вы так кричите, где же ваша былая невозмутимость, где ваши манеры? Покиньте комнату, зайдите как следует и скажите то, вы только что сказали, заново. Тут старый слуга покидает комнату, закрыв тихонько за собой дверь, а спустя 5 минут заходит и, легонько поклонившись, произносит: — Темза, Сэр!
|